Иван Саввич Поджабрин

Смотри также Литературные типы произведений Гончарова

— Холостой чиновник. Служит "из чести, без жалованья". По словам Авдея, "пустоголовый". "Ежедневный образ жизни Ивана Саввича, как нынешние драмы, разделялся на три картины. Утро в должности. Это он называл серьезными занятиями, хотя иногда сидел там, ничего не делая. Обед в трактире, часто с приятелями. Тогда обедали шумно и напивались обыкновенно пьяны. Это называлось кутить: и считалось делом большой важности. Вечер или в театре, или в обществе какой-нибудь соседки. Последнее значило у Ивана Саввича и подобных ему жуировать жизнию. Выше и лучше этого он ничего не знал. Родители оставили ему небольшое состояние и познакомили его с порядочными людьми. Но он нашел, что знакомство с ними — сухая материя, и мало-помалу оставил их. Книг он не читал, хотя учился в каком-то учебном заведении. Но дух науки пронесся над его головой, не осенив ее крылом своим и не пробудив в нем любознательности. Каким он вступил в учебное заведение, таким и вышел, хотя, по заведенному в этом заведении похвальному обычаю, получил при выходе похвальный лист за прилежание, успехи и благонравное поведение. Сидя дома "после серьезных занятий", "он не знал, что делать. Для препровождения времени он то подожмет ноги под себя, то вытянет их во всю длину, по ковру, то зевнет, то потянется или стряхнет в чашку кофе пепел с сигары и слушает, как он зашипит"; или "отворял вполовину дверь и, сидя "в живописном положении", глядел к соседкам. Это он также называл "жуировать жизнью". — "Жизнь коротка — надо жуировать ею", — повторял И. С. и не давал прохода ни одной хорошенькой женщине". "Службу считал сухой материей, любовь называл жизненным бальзамом" и твердил: "что может быть сладостнее любви?" — "Это очень глупо любить", — возразил он же Маше, когда она надоела И. С. Вообще "был ловок"; с Машей был груб, но с баронессой держался почтительно и "едва осмеливался дотронуться до ее руки, когда она ему подавала, и не позволял себе даже малейшего намека на любовь"; даже приятелям, пред которыми И. С. хвастался своими успехами, говорил: "Это так, лестное знакомство: я там, может быть, сойдусь с хорошими людьми, выиграю по службе, а не то чтобы..." Баронессу (Цейх) принял, как аттестовал ее дворник, за "знатную даму"; о том, как баронесса продала ему негодную лошадь за семьсот рублей, как в ее доме И. С. перерядили в кофту и ночной чепец и как баронесса не только отказалась от уплаты И. С. долга, а сама потребовала от него двести рублей, якобы должных им ей, П. решил не рассказывать даже приятелям: он "был обманут наружным блеском". Однако не утерпел и рассказал об этом Прасковье Михайловне, с которой познакомился после неудачи с баронессой.